“ – Ты видишь туалетные кабинки?
– Нет!
– Значит ты не на месте.”

Самолетные участники проекта "Суворов220" встретились в аэропорту Милана и, собрав свои рюкзаки, набитые контрабандной тушенкой, пошли свои первые километры – от аэропорта до музея Volandia, куда за нами должен был заехать автобус, ко всеобщему облегчению в последний момент перешедший из разряда мифов в реальность.
Место для встречи было выбрано прекрасно – за те несколько часов, что мы ждали автобус, желающие прошлись по музею и посмотрели модели кораблей, самолетов, разные старинные повозки и дрезины. Иная часть экспедиции оккупировала бар и тоже неплохо провела время.
К величайшему сожалению по разным причинам около 10 человек в последние дни отказались от поездки по различным причинам – болезни близких, собственные обстоятельства и даже – отсутствие свободных страниц в загранпаспорте, чтобы проставить визы.
Те кто едут, загрузились в комфортабельный автобус, и в наступающих сумерках мы двинулись в сторону голубовато белеющих холмов, намекающих на близость Альп. Сразу начались туннели. Определенно, окрестности озеро Комо завораживают – крутые берега, застроенные добротными белыми домиками. Глядя на это можно представить себе тысячелетний период спокойствия, если не знать сколько войн и разорений посетили эти места.
Телецкое озеро на Алтае тоже красивое, но оттуда мне почему-то запомнились тоскливо лежащие на зеленой лужайке теплоходы.
В 19:30 пересекли границу Гельветической республики – пьянящий воздух свободы щекочет наше обоняние. Среди участников, однако, волнение – хочется есть! Для приема пищи мы остановились у сетевого супермаркета, при котором есть еда а-ля Грабли или Му-му.
Тут мы поняли, что на ужин в Швейцарии впору брать кредит. Сосиски с картошкой обошлись в добрых 20 франков. Попытка найти туалет при этом оказалась безуспешной и вот уже вольнолюбивые егеря, презрев правила этой маленькой страны, оккупировали ближайшие кусты.
Дорога шла вверх и вверх, наш автобус взбирался по серпантину и, казалось, вот-вот сверзится с кручи. Но все обошлось благополучно и вот, незабываемый момент - в полной тьме и густых клубах тумана мы покидаем теплый автобус и, навьючившись, уходим в свете его фар в никуда, в ледяную пустоту перевала Сен-Готард…

Пустота, однако быстро обернулась нашим лагерем, развернутым на территории форта. Нас радостно приветствовали наши товарищи, прибывшие сюда часов 8 назад на автобусе. Артели воссоединились и пошли вспарывать тугие тюки, набитые снедью.
Наша артель московских мушкетер оборудовала себе уютную кухню в узком капонире, и вот уже шкворчит луковая поджарка, варится суп с тремя банками тушенки. Коньяк из Duty Free согревает.
Мы решили не идти "по хардкору" и спать будем в туристических палатках, на ковриках и в спальниках. Признаться, я ни разу об этом решении в будущем не пожалел.
Отбой. Перед сном обсудили швейцарских женщин, которых нам лишь предстоит увидеть, как мы смутно надеемся.

Суворов выступает в поход. Около 4 часов утра, в проливной дождь, полки выходят из Таверно. Проходят 18 верст до Беллинцоны. Холодная ночевка: топлива для костров нет. А.В. Суворов ночует в доме фон Ментленов.
Колонна Розенберга, еще 8 сентября выступившая из Теверно, достигла Донжио.

22 сентября 2019 Сен-Готард – Амбри – Сен-Готард

7:30 - рокочут барабаны, отступает туман и становятся видны стены и строения форта, на территории которого мы ночуем сегодня и еще следующие две ночи. Полуодетые фигуры бродят и повсюду видны аппетитные струи пара из котелков. Кто-то зычно поет: “Засыпай! Макароны в котел засыпааай”.

Начиная с первого дня наша артель выработала несколько странную, но действенную стратегию питания – на ужин готовить полный 8-литровый котел супа, а с утра разогревать то, что не съели вчера, добавив побольше сухарей. В размышлениях об оптимизации потребления, я уже давно писал о том, что многие мужчины мечтают о том, чтобы есть можно было один раз в день, причем что-то, что можно и есть, и этим же мыть голову, чистить зубы и сапоги. Еще, желательно, и плитку этим же клеить.

В 11 часов мы впервые построились, рассчитались, получили оружие и провели первый краткий тренинг по строевой: “От ноги”, “С плеча”, “На караул”. Любо дорого посмотреть, как инженеры и бухгалтеры молодцевато орудуют тяжелыми мушкетами.

Тренировались мы сегодня, потому что нам предстоят показательные выступления. В деревушке Амбри (в которой, однако, есть хоккейный стадион) местный олигарх, он же – владелец хоккейного клуба, проводит ежегодный праздник начала хоккейного сезона, совмещая его с чествованием Суворова (ну потому что даты те же самые). На праздник приглашают посла РФ в Швейцарии и иных значимых персон, а значит, в том числе и нас.

Сегодня мы перемещается по Швейцарии автобусом. Пеший маршрут начнется завтра.
В Амбри мы долго маршировали туда-сюда, отрабатывали команды строевой подготовки. Параллельно с нами маршировали и местные швейцарские реконструкторы. На наш высокомерный взгляд, мы выглядим более браво. Ну, те кто желают сравнить - могут сами решить: сравнить

Важно что крупные мужики в фартуках и с топорами - это не мясники, как кто-то мог бы подумать, а инженерные войска.

Мы ходили, скользили местами на льду и тихо шипели. Потом выстроились и слушали речи. В зале потихоньку начинали есть и выпивать. В душе было чувство, что нас тут тоже накормят, но я не был в этом уверен. Поэтому, когда я надел очки и обнаружил, что мы стоим напротив стола с надписью типа “Суворовские солдаты”, мне полегчало.
Вскоре наш батальон занял положенные места и мы отведали фондю и белого вина. Надо сказать, что многие участники ели фондю впервые и стоило предупреждать, что запивать его водой крайне нежелательно. Ну так запивали вином, пока оно не кончилось. Особо предприимчивые даже прихватили пару пакетов сыра с собой - добавлять в кашу.

После фондю и доставки обратно страшно захотелось спать, но нас ждало продолжение культурной программы - посещение военного музея Sasso, расположенного прямо на перевале Сен-Готард. Музей - это вырубленная в скале крепость, предназначенная для защиты Швейцарии от атак со стороны Италии. Построили ее в 1940-х годах, а эксплуатировалась она до 1998 года, когда, казалось бы, угроза со стороны Италии миновала. (Кто же мог знать что в 2019 кровожадные русские таки высадят свой десант и пойдут в мирные швейцарские кантоны сеять панику и разрушения).

Для демонстрации посетителям сохранилась электростанция, казармы, пункт управления огнем и артиллерийские ячейки с пушками. Улыбчивые экскурсоводы - до недавнего времени военнослужащие на этой или подобной базах – любезно показывали нам нюансы внутреннего устройства крепости. Нижний (штаб) и верхний (казармы и пушки) ярусы соединяет туннель с подъемом примерно на 100 м. Туристов возят на наклонной вагонетке, в количестве не более 15. Раньше тут возили только снаряды.

База быстро наполнилась егерями и мушкетерами, повсюду бряцание тесаков, ощущение такое, что мы захватили крепость. Выйдя покурить на площадку, мы видели, как ворочается дуло у пушки. Ни минуты сомнения, что это наши товарищи демонстрируют молодецкую удаль.

Тем временем на перевал снова опустились сумерки и туман, видимость не более 50 м. Оскальзываясь на камнях, сходили к памятнику Суворову и его “полупроводнику” Антонио Гамма. Об этом уже сто раз написано, но я так понял, что памятник в первую очередь как раз Антонио, а Суворов показан весьма условно, потому что в Швейцарии не ставят памятникам чужеземным полководцам.

Завтра в поход!

Суворов движется вдоль реки Тичино (около 26 верст). Армия проходит селения Оссонио и Бьяско. Ночевка у с.Джорнико, снова без костров. Суворов ночует в капуцинском монастыре в Фаидо.
Колонна Розенберга проходит долиной Блено через Лукманиер, минует селения Санта-Мария и Десентисе, ночует у с.Тавеч.

23 сентября 2019 Айроло – Сен-Готард

Почти всю ночь шел сильный дождь. Все палатки подверглись действию стихии: в том числа и та, где мы спим с Андреем Жемковым – у меня промок мешок с сухарями. Подъем в 7 утра в сплошном тумане и стелющемся горизонтально дожде. Мушкетеры облачились в свои функциональные белые плащи и бродят в тумане словно хатифнатты. Зябко: всего +4 градуса.

Я побежал наполнить водой котелок для чая и умудрился чем-то сильно порезать палец. Кровь почему-то не желала униматься, поэтому пришлось распаковать аптечку и обратиться за помощью к полковому лекарю – Наталье.

К 10 часам мы доехали до Айроло и построились у вокзала. Тоска по теплому ватерклозету накатывает неожиданно, как цунами.

1. Поставить ружье у стены
2. Снять плащ и повесить его на ружье
3. Снять флягу.
4. Снять ранец
5. Расстегнуть погон и снять патронную суму (тут уже возникает неверие в успех предприятия...)
6. Снять мундир и найти, куда его пристроить
7. Снять портупею с тесаком и штыком, нервно швырнуть поверх мундира
8. Сухарку тоже надо куда-то деть
9. Расстегнуть три нижних пуговицы на камзоле и отстегнуть петельку штанов
10. Расстегнуть боковые пуговицы на лацбанте
11. Расстегнуть три центральные пуговицы на лацбанте.
12. Профит
13. Выполнить все в обратном порядке

Непросто было предкам...

К нашему отбытию мы получили полковое знамя и дружно вбили в него по гвоздику, пофотографировались. Только теперь, я понял, что означает "Равняйсь". До того я думал, что надо просто повертеть головой по этой команде...
Стартовая речь руководителя похода – Петра Кнопфа – включала пожелание достичь тех целей, что мы перед собой ставим.
Ну что ж – марш! В сопровождении барабана, флейты и корреспондентов 1-го канала мы промашрировали по сонным мокрым улицам Айроло и вышли на тропу 55, обозначенную бело-красно-белыми (совсем как темляки на наших тесаках) знаками.

Погода улучшилась и наши плащи мы превратили в скатки и начали первую, довольно крутую, часть подъема высотой метров 200. Порядки растянулись и сразу стала видна разница в физической подготовке. На живописном склоне отдыхали, распаковали перекусы - сухари, шоколад, яблоки.

Ржаные сухари напоминают мне голодные и серые 90-е, когда мама сушила хлеб для того, чтобы перекусывать при поездках по городу. Интересно, что ездили мы все время на Фрунзенскую, где я тренировал глаза, читая книжки в очках разной степени фокусировки, и трескал эти сухари. Когда хватило денег на уличный хот дог – две сосиски, кусок хлеба и шматок горчицы в белом пластиковом стаканчике – казалось, вкуснее ничего нет.

Конец размышлениям – снова в путь. Красивейший серпантин, с уступами, уложенными каменной кладкой и вид на бело-зеленые горы. Тут потрясающе смотрятся ряды мушкетеров и, особенно, цепи егерей в их нежно-салатовых мундирах. Поднимаемся выше и становится холоднее, но наша шерстяная одежда хорошо защищает от ветра и холода. Правда, я поддел комплект термобелья, все-таки не хватает брутальности и витальности. Тут уместна команда "Шляпы береги", потому что как из подворотни здорово задувает.

Проходя через электропастуха (токопроводящую ленту), я задел его тесаком и получил ощутимый удар – масса острых ощущений. Остается лишь надежда, что это полезно для здоровья. При этом полное отсутствие заборов делает пейзаж таким удобным и приятным как людям, так и коровам.

При переходе моста сымитировали атаку в гору. Учение мушкетерское интересно, и атака локоть к локтю с примкнутыми штыками будит лихое милитаристическое начало. Можно представить, как это страшно, когда на тебя движется такая шеренга с пугающими физиономиями и целит штыком в нежное тело.

По дороге подкреплялись брусникой, черникой, вороникой. Потому что остальные перекусы на сегодня съедены. Витаминный заряд придает нам сил и скоро мы увидели домики на Сен-Готарде. Высота перевала 2100. Мы поднялись примерно на 800 м к 16:30. Проходя мимо ресторана (а на каждом швейцарском перевале, как известно, есть как минимум один ресторан), я почувствовал, что хочу испить местного пива. Кто мог знать, что сей соблазн цивилизации не будет нас оставлять все время нашей кампании...

Покуда мы неспешно готовили ужин, во двор форта въехал черный мерседес, из него вылез хозяин ресторана Ливио Ломбарди и пригласил нас на ужин. Мы побросали вещи кто где стоял (я, например, собирался выкинуть мешок с мусором) и дружными рядами двинулись в ресторан – нас два раза звать не надо.
Мы (в первую очередь, конечно мушкетеры) очень красиво смотримся в форме – строгие красные воротнички, шляпы, бритые лица. Все это крайне благородно выглядит в интерьере горного ресторана. В ресторане нас накормили мясными деликатесами, картошкой, пивом. А когда на стол поставили литровые бутылки водки, я быстро догадался, что праздник затянется. Приятные разговоры продлились до 22 часов.
В разгар веселья к нам присоединилась группа из 5 реконструкторов французской 8-й полубригады (из России и Литвы). Был крайне комичный эффект, когда "французы", только что повторившие наш подъем на Сен-Готард, направили свои стопы в теплый ресторан в поисках убежища и были встречены поистине громовым хохотом мушкетеров и егерей.
Поняв, что веселья достаточно, я пошел в сторону лагеря и чуть было не заблудился. Подходя, я увидел наш ярко освещенный автобус, привезший 13 смелых солдат и с ними отца Александра, которые днем ушли в Андерматт и добрались туда лишь в темноте. Соответственно, они пропустили ужин в ресторане.

Ночью облака ушли и было довольно холодно. На пологе палатки нашли лед.

Колонна Дерфельдена проходит 14 верст: через Фаидо до Дачио. Соединение с австрийскими войсками генерала Штрауха. Авангард Багратиона вытесняет французов из Айроло. Суворов ночует в Айроло.
Колонна Розенберга: арьергард достигает Тавеча.
Из Таверно выдвигаются казаки атамана Денисова.
Лекурб узнает о приходе русских, о чем сообщает командующему.

24 сентября 2019 Сен-Готард – Андерматт

"Слева-направо,
Зелено-кудряво,
К Андерматту мы идем!
К Андермату мы идем-да,
Там сегодня отдохнем..."

Подъем в 7, быстрый завтрак, сборы. Те, кто успели к построению в 8:30, допущены поучаствовать в церемонии у часовни над останками русских солдат. Священники, прибывшие из соседнего кантона, служили панихиду, мы стояли рядом и создавали красоту.

Когда я снимаю очки для придания себе более исторического облика - я почти ничего не вижу и начинаю смотреть куда-то ввысь, моргать, ожидать снисхождения благодати с разверзающегося неба. Потом на всякий случай надеваю на нос очки и понимаю, что по-прежнему нахожусь в земном окружении.

Снова кругом множество официальных лиц, тем или иным образом связанным с Суворовым. Сегодня годовщина битвы у Чертового моста и нас забросили к нему на автобусе, но мы несколько опоздали к началу церемонии, да и народу было многовато на те 400 кв. м. русской земли у поклонного креста, что стараниями князя Голицына были переданы Швейцарией в вечное пользование.

Место очень красивое и дикое. Изумрудная вода в глубоком ущелье, вид на далекие горы и отвесные грубые скалы. Сложно представить, как 220 лет назад егеря и казаки могли тут карабкаться, чтобы обойти французов и вынудить их отступить от моста.

Большую часть времени мы красиво простояли на противоположной стороне ущелья, демонстрируя идеальную выправку и хладнокровие. Как обычно, фотографировались с послом, детьми, суворовскими кадетами и байкерами.

У ресторана "Суворов" (правда неожиданно?) нас ждало угощение в виде солдатской каши, затейливых канапе и винно-водочных напитков. После этого часть экспедиции, выполняя функции обоза, занялась сборкой и доставкой скарба к месту следующей ночевки, а большая часть нагрузилась обычным набором амуниции и покинула Сен-Готард.

Пешая часть сегодняшнего маршрута началась поздновато (в 15 часов) и оказалась довольно легкой - 12 километров в основном вниз, то по тропе среди камней и кустов брусники, то по дороге, где мы шли строем. Шагали мы довольно бодро, но прибыли в Андерматт к 19 часам, то есть средняя скорость наша не превышает 3 км/ч.

Раздухарившиеся в предыдущие дни, мы решили найти местный магазин, но ожидаемо разочаровались, поскольку тут все такие заведения закрываются к 18 часам, а страждущим предоставляется возможность зайти в паб и выпить пива по 500 р за бутылку. Но наши блуждания по словно бы вымершему городку привели нас к заведению с шаурмой, которым ожидаемо владел то ли курд, то ли турок, любезно согласившийся отпустить нам пенного баночного за наличку.
Иногда мне даже жалко цивилизованных европейцев - кажется, что тертые калачи из стран третьего мира собирают долги неоколониальных правительств всеми доступными им способами. Шутка. Не жалко.

Сбылось видение Бориса - вся компания ночует в настоящем сенном амбаре. Для нас подготовили уютные стойла, набитые соломой, в центре прохода стоят столы, а у входа добротно сделанная на картоне надпись "Добро Ложаловать". Местный фермер Адриан Регли на два дня предоставил нам сарай, включающий, кроме всего прочего, электричество, туалет и душ.

Из-за похода за пивом наша артель безобразно затянула с готовкой традиционного супа и доедать его пришлось уже после отбоя, наступившего в 22 часа. По словам Бориса - "москвичи, как обычно, сидят и едят самое вкусное тайком". Славная атмосфера пионерлагеря, когда одни уже спят, другие трепятся и ржут. Я даже измазался зубной пастой и измазал своего соседа по стойлу.

Храп, конечно стоит грандиозный, поэтому я засыпаю в наушниках. Мне снится работа. Так всегда. А вот вернусь домой и мне будет сниться, что надо вставать, брать ружье и маршировать.

Штурм Сен-Готарда тремя колоннами. Ночевка в деревне Госпенталь.
Колонна Розенберга, вытесняя французов, переходит через хребет Крисп-Альп, минует оз. Обер-Альп, спускается в Урзерн.
Австрийская бригада Ауффенберга выходит из Диссентиса, переходит хребет Вепхабер (через проход Крейцли), спускается в Мадеранскую долину и ночует у селения Амстег.
В бою смертельно ранен генерал-майор Харламов, командир Азовского мушкетерского полка (скончается от ран позже, в плену во Франции).

25 сентября 2019 Андерматт – Амштег

Подъем в 6:30, построение и молитва в 7:00. Учитывая что все спим в одном месте, на построение собрались почти все.
Поскольку мы спим в соломе и она очень быстро забивается во все места – утренний ритуал при построении состоит во взаимном груминге – извлечении соломы из тех самых мест.
На 38 человек всего одна уборная, она же душ. Поэтому мытье длится не более 1.5 минут в холодной воде, а очередь растягивается на несколько часов.
Из утреннего инструктажа нашего славного унтер-офицера: “Жопа по уставу находится между фалд. Во всяком случае - по уставу 1797 года”.
Во время завтрака случилась оказия – через незакрытую дверь в наш хлев зашел черный ЯК и, обнаружив там всю нашу банду, в ужасе заметался, топча вещи, разложенные по соломе. Тут остро проявляются психотипы наших участников – большинство замерло в нерешительности, часть расчехлила фотоаппараты, а Максим Леус схватил яка за рога и попытался его вытолкать. Дрейк открыл дверь и бедное животное было выгнано на улицу. На прощание як мощно опростался на лежбище егерей (может быть именно этим объясняется ретивость Максима и Артема).
Сегодня дошли пешком до Чертова Моста и встретили там пятерку “французов”. Реконструкция, конечно, состоялась, но без стрельбы. При этом у нас потери – при отступлении потеряна скатка и подобрана французами, Артур потерял курок от фузеи Кирилла Нагорного, а у меня отлетела пуговица от штанов. Может, это и к лучшему – так становится чуть прохладнее.
Снова построение и лития у поклонного креста, фотографирование во всех видах.

Часть личного состава, а именно егеря и Володя Ковалев, осталась совершить подъем по скале у поклонного креста, Артур и Кирилл прочесывали местность в поисках потерянного курка (в итоге нашли!), а остальные мушкетеры и т.н. “благоразумные егеря” вышли в сторону Амштега, чтобы в разумном темпе идти и идти.
Взяли Wassen, как обычно войдя в город с песнями. Тут же и пообедали у водопада, правда начавшийся дождь несколько скомкал блаженство от скидывания с себя всего навесного оборудования, ботинок и штиблет.
Идем и идем, а навигатор Миши Папсуева показывает, что нам остается 12 километров. Час за часом, а ответ на “Сколько осталось?” неизменен – “12 километров”. Это уже становится меметичным.
Виды в долине потрясающие – соседство диких водопадов и камнепадов с уютными шале и множеством дорог – железная, автомобильная, велосипедная и - петляя между всеми ними – пешеходная. Часто тропа проходит через частные земли. Необходимо только прикрывать за собой калитку. Дорога так сильно петляет, что обещанный пологий спуск местами очень даже похож на подъем. Причем такой крутой, что после него просто необходим отдых. Это уже второй мем дня: “Спуск, который подъем”. А точнее даже третий, после утренней “Жопы между фалд”.
За одним из подъемов из 170 ступенек встретили все тех же “французов”, готовых расположиться на ночлег в лесу среди мангалов.
В движении строем есть и плюсы, и минусы. Несомненным плюсом с точки зрения успешности продвижения является то, что за коллективом приходится подтягиваться, и те случаи, когда может быть личный организм хотел бы взять передышку – общественный организм неумолимо тянет вперед.
К минусам, пожалуй, можно отнести то, что сложно поменять место в строю и поболтать. И если уж выпало идти за тем, с кем болтать не знаешь о чем – приходится молчать. Ну, не считая, конечно, тех моментов, когда поешь песню и слушаешь флейту. Все эти мелодии наматываются на шпиндель подсознания и долго еще проигрываются в такт послушно переставляемым ногам.
Перейти к молитве, так как это у меня получалось при хождении по Афону – не получается.
Зато я обдумываю причины – почему я здесь. И вот, как учат учебники по корпоративной риторике, три причины этого:

Причина 1: "Ген путешественника". Говорят, что ученые открыли некий ген, который отвечает за непоседливость и склонность к перемене мест. Ген этот присущ не всем, а тем, кто сохранил в себе кочевнические начала. Так и мне хочется видеть что-то новое за каждым поворотом, ночевать в новых местах, играть со случайностями при выборе места для перекуса, палатки, остановки, собеседника. Включать воображение.
Позволю себе вставку из своего эссе о том, почему я люблю ходить в походы вообще:
"Автономность - это захватывающе. Изо дня в день ты находишься в той же компании, в которой устанавливаются роли, иерархия, особые способы решения повседневных задач. Группа противопоставляет себя изменчивой окружающей среде и другим группам. То, что ты взял с собой - и только это. Автономность далее сужается до экипажа судна (если это водный поход) или личного уровня, когда можно пойти в лес или на ближайшую высоту одному.
Возможность достижения целей в обстановке с относительно малой неопределенностью также привлекает туристов. Составленная заранее нитка маршрута, определенный рацион задают рамки, но оставляют пространство для импровизации в определенные моменты.
Ограниченность рациона придает особую ценность запасенным заранее ништячкам и особый вкус простым блюдам, типа гречки с тушенкой или кабачковой икры. А также служит причиной ни с чем не сравнимого жора по достижении цивилизации.
Нельзя не упомянуть чувство собственника, которое просыпается при осознании того, что этот закат, этот порог или эту гору разделяет с тобой лишь твоя группа - и это сладостное чувство.
Наконец, привлекает то состояние, которое я называю “небритостью", которое, конечно, присуще не только половозрелым представителям мужского пола. Бравый и потертый вид, удобная и неброская одежда, плохо смытая пыль на щеках и ощущение свободы."
Причина 2: "Игра в солдатики". Все, ну или почти все мальчишки любят играть в войнушку. Особенно те, что не служили в армии. Выстроить полки, взять палки и двинуться на неприятеля. Не говоря уж о казарменных шутках, много прелести в том, что одинаково одетые и снаряженные люди, каждый при этом со своей индивидуальностью, делают общее дело, держат строй и помогают друг другу, во “враждебном” окружении. В такой ситуации от каждого требуется поднять на поверхность лучшее, что в нем есть.
Снова процитирую свою ранее сделанную заметку:
"Наша коллективная память хранит информацию о войнах, которые мы вели. Огромная работа, проделанная советским кинематографом и в целом государственной пропагандой, зафиксировала в нас образы солдат и офицеров, которые при всем желании выковырять из подсознания вряд ли удастся.
Большей части наших современников пока не довелось участвовать в мировой войне, поэтому образы, которые теснятся где-то в нас, ищут выхода в играх, реконструкции, походах. Часто я воображаю своих друзей и коллег в образах воинов с черно-белых фотографий Великой Отечественной войны. Это такая странная игра.
Вот этот - готовый разведчик-капитан, выносливый и храбрый, с широкой грудью, могу представить, что вытащит раненого друга из под огня.
Этот - неунывающий пехотинец с пропыленной физиономией, в духе героя Шукшина из "Они сражались за родину". Такой достанет вина и хлеба посреди пустыни, но когда надо будет навалиться и выталкивать пушку из ямы, может отвлечься на охмурение красотки из ближайшей деревни. Или вот - командир танка, оглохший, но не вышедший из боя, берегущий свой экипаж и помнящий о том, что дома ждет семья. Другой - начальник полевой кухни, круглый и хитрый. Лишнего половника каши не допросишься. А этот - готовый предатель, мальчиш-плохиш, так и вижу как он сидит под горой и ест печенье с вареньем.
Эта игра помогает мне примириться с недостатками людей или, наоборот, заметить что-то, чего не видел раньше, посмотреть иначе на отношения с ними, понять - хочу ли идти дальше вместе."
Причина 3: "Историческая память". Вышеуказанное дополняется еще и тем, что мы здесь пытаемся повторить подвиги русских солдат, прошедших по тем же тропам и видевших плюс-минус те же водопады, потевших на солнце и мерзнувших в тумане. Отлиться в “гражданина мира” я, конечно, готов, но все же олово, из которого я буду отливаться – беру от крестьян-казаков-предков. Говорят же, что пра-прадед привел с войны гречанку. Может, и не гречанку вовсе, а турчанку, но какая, в сущности, разница.

Ближе к концу перехода мы уже изнываем от усталости, и пресловутые 12 километров до финиша, наконец-то, начинают сокращаться, и вот уже мы на холме над Амштегом, идем мимо многочисленных лавинных ниш, выглядывая воспаленными от солнца глазами бар в этом средневековом городе. Бар обещан все тем же навигатором.
В итоге бар найден – дорогу к нему указали ребята, ковырявшиеся в гараже. Мало того, потрогав ствол Дрейка, они еще и одарили его (нас) ящиком то ли пива, то ли сидра (короче “пидра”, как его окрестили меткие на словцо воины).
Мало того, в баре работают русские девчонки, которые бесплатно поят нас чаем, но пиво, однако же, стоит тут 7 франков. Интересно, что в каждом кантоне и пиво всегда местное-жигулевское.
Итак, в 12 часов первая группы вышла от Чертового моста и в 19:45 прибыла к бару в Амштеге.
Вторая группа прошла это же расстояние с 13:45 до 20:40.
Путь составил 22-23 км, считается, что это норма для дневного перехода Русской Императорской армии.
Сегодня снова ночуем в славном сенном сарае.

Соединение русских войск. Переход через селения Урзен, Гешенен, Вальтинген до деревни Вазен (12 верст).
По пути - переход с боем через Чертов мост. Суворов ночует в Вазене на постоялом дворе "Охсен".
Второе сражение под Цюрихом. Русско-австрийские войска разбиты.

26 сентября 2019 Амштег – Альтдорф

В связи с поздним прибытием вчера подъем сдвинут на 7.
Наша артель традиционно не стала готовить завтрак, а разогрела вчерашнюю кашу.
К 10 утра мы собрали вещи и покинули гостеприимную стоянку.
В 11 начали свой путь в сторону Альтдорфа от бара в Амштеге. У меня, признаться, возникло резкое искушение выпить капуччино и закусить круассаном, памятуя о комковатой каше на завтрак, но я увидел суровое лицо Бориса, поудобнее перехватывающего свою алебарду и, поправив ранец, я встал в строй.

Река, которую мы видели еще жалким ручейком, стала шире. Кругом больше лесов, в которых хорошо дышится. Долина обжитая и местами мы шли меж двух каменных изгородей, рискуя поскользнуться на камнях.
А там где было можно, мы шли колонной по четыре и являли собой по-настоящему пугающее и красивое зрелище. На одной из чудесных зеленых полянок мы провели тренировку – егеря учились рассыпаться цепью, а мушкетеры работали с захождениями и практиковали команду “на руку”, то есть подготовку к штыковой атаке.
К 15 часам мы сделали обед на 40 минут. Жарко.
Сам переход оказался довольно труден, в первую очередь потому что мы не рассчитали силы - думали, что дотянем до Альтдорфа и конец. А оказалось, что надо пройти через весь город по каменным мостовым и выйти с противоположной стороны через 1.5 часа. Таким образом мы закончили переход в 19 часов. Да еще не зашли в магазин. Команда бунтует!

Психологические игры, которых я несколько опасался с самого начала (https://ndtpm.wordpress.com/2017/12/17/tourist_group), все-таки начались. Руководство группой сформировавшихся людей, собранных в туристическую группу – в высшей степени неблагодарное занятие. Присяги никто не приносил, а подписание устава при желании можно считать пустой формальностью. При наличии достаточного числа “дезоргов” (термин Линчевского) и отсутствии возможности опереться на тех, кто готов слушаться и помолчать, отнестись к себе с самоиронией, лидерам крайне сложно оправдывать ожидания группы.
Я, в свою очередь, сразу решил для себя не создавать проблем бубнежом касательно графика, стоянок, питания, оставив свое мнение бумаге.
Разделение группы на егерей и мушкетеров было крайне интересным и рискованным шагом - с одной стороны, это помогло сплотиться каждой из каст, чувствуя свою особенность, заряжало духом соревнования, но временами все-таки мушкетеры перегибали палку в своем самолюбовании и лишь природная скромность и мудрость некоторых егерей удерживала наш химический раствор от эндогенной реакции с выделением зловонных эманаций.
Локальные схватки за место для спальника под навесом, упорство в подшучивании, поедание со дна котелка пайки ушедшего на совет артельщика - эти эпизоды также, я надеюсь, не сильно омрачали впечатления некоторых участников похода.

Ночуем мы сегодня в кемпинге, заняв все свободное пространство своими палатками.
Ужин получился праздничный - жареная картошка с тушенкой. Много смеемся, снимая напряжения дня. Было очень уютно устроиться за столом и осовело помешивать поварешкой шкврочащую картошечку. Мешала только радиоточка, что-то бормочущая по-немецки, так что задремавший у стола солдат вздрагивает и рычит во сне.
После ужина и доброй порции пива я направился в лагерь егерей и послушал, о чем они говорят. Ну, конечно, о сапогах, о чем же еще (хромовых, французских, средневековых и прочее)! И еще о том, куда надо стрелять при встрече с неприятелем на реконструкции – всегда ли просто в воздух или на определенном расстоянии все-таки в направлении противника.
Завтра не все выходят, часть народу устала, часть натерла ноги.
Цифровой детокс не получается. По вечерам заглядываем написать что-нибудь в соцсети и почитать комментарии наших болельщиков.

Русская армия движется по долине р.Рессы через деревни Амстег, Зиленен, Клаузен и Шадорф (20 верст). Ночевка у Альтдорфа, главного города кантона Ури. Суворов останавливается в доме ландманна Шмидта. Вечером на военном совете решено (в силу отсутствия дорог вдоль Фирвальдштетского озера) идти через хребет Росшток и перевал Кинциг-Кульм в долину Муоты.

27 сентября 2019 Альторф – Кинциг-Кульм

Из сборника эссе Норштейшна.
"Басе ходил один и тяготы дороги отдавались в его опухших ногах, замерзших руках. Ведь тяготы твоей жизни за тебя никто испытать не сможет. Нельзя получить удовольствие от прогулки, отправив вместо себя своего слугу."

Кинциг-Кульм или, как я его называю, Кинциг-Хульм, волновал нас с самого начала. Из рассказов Александра Советова мы знали, что это выматывающий перевал с довольно скучной дорогой.

7 утра и мы готовы к подъему. Тащим с собой необходимое. Поэтому одну кружку на двоих, один котелок на артель и по банке тушенки на брата. Сегодня теплый день - более 20 градусов, поэтому мушкетеры сняли камзолы и заключили их в скатки, а мундиры застегнули по-зимнему на пуговицы, надев портупею сверху. Это оказалось отличным рацпредложением, и в дальнейшем в жаркие дни мы сохраняли благопристойный вид и чуть меньше зажаривались живьем. Часть вещей также завернули в скатки и положили в заплечные мешки типа "сидор".

Утро началось с того, что мы обнаружили на нашей полянке все тех же пятерых "французов", которые спали рядком, накрывшись кто чем. Мы сегодня идем путем русской императорской армии, а они отправятся по озеру, чтобы завтра перехватить нас на спуске с Кинциг-Кульма, соблюдая историчность.

Нас также ждал еще один сюрприз - проводники-швейцарцы Андреас и его жена Кони. Когда они появились в нашем лагере в своих горских швейцарских нарядах, я, признаться, подумал, что они пришли за французами, но оказалась, что они именно за нами и пройдут с нами на Кинциг, как и 220 лет назад.

Многие не решились на этот штурм. Уральцы-мушкетеры отпали все. В нашей артели не идут двое, в питерской тоже.

Начали мы в 11 часов, довольно бодро. Подъехали на автобусе к продолжению нитки нашего маршрута и по живописной долине двинулись вверх. Подъем не очень крутой, но досаждает жара. Я выбрал подходящий для себя темп и не очень устал.

А вот несколько членов нашей группы (не будем показывать пальцем) выбрали неправильный темп и, ускакав вперед, упустили на подъеме отворот нашей тропы 55. Поворот действительно совсем не заметный и, если бы не наши проводники, то и основная часть группы рисковала его пропустить. А так мы до конца дня не знали, дойдут до нас "потеряшки" или нет. Могу себе представить негодование наших руководителей сим обстоятельством.

После небольшого спуска вдоль ручья мы подошли к началу реально крутого подъема на перевал и медленно, как видавший вид "запорожец", двинулись по "тягуну".
Подъем довольно утомительный - крутой и со ступеньками неравномерной высоты. Это тяжело дается всем. Не сказал бы, что виды вокруг скучные - мне как раз понравилось. Маленькие домики на склонах, головокружительные виды, узенькая тропка. Более того - виды совершенно кукольные за счет того, что трава на склонах подстрижена. Андреас сказал, что государство приплачивает фермером за эту стрижку. Потому что это позволяет сохранить фирменный швейцарский вид, а еще как-то связано с удержанием снега (я не понял, правда, как). А 200 лет назад тоже все косили, потому что каждая травинка в ход шла. Траву косят как традиционными косами, так и дистанционно управляемыми футуристического вида косилками.

К 15 часам, уже подвыдохшись, устроили обед. Одежда мокрая насквозь, но, поскольку мы уже поднялись повыше - становится прохладнее и есть риск заболеть (позже так и вышло, как минимум Александр Сивеев сильно простыл).
На привале диалог детей природы - егерей:
- Давай в чай добавим мяты.
- Зачем?
- Она успокаивает...
- НЕ НАДО МЕНЯ УСПОКАИВАТЬ!!!

Евгений Рябцев предложил колбасы собственного изготовления, предупредив, что вид у нее, конечно, ужасный, а жевать ее невозможно. Все же, если нарезать тоненько, то заходит нормально.

Последние сотни метров тяжелы, дорогу несколько развезло, хочется прилечь. Нас взбодрил зов быстроногих егерей, которые уже добежали до верха, договорились с владельцем ресторана, чтобы его не закрывали, и спустились за идущими в основной группе.
В 18:40 группа в целом подтянулась к ресторану в 300 метрах от лагеря и, конечно же, оккупировала террасу. Егеря поднимают тосты за мушкетеров and vice versa. Мы сделали кассу хозяевам и уже в темноте пошли ставить палатки.
Ко всеобщему удивлению на вершине оказалось довольно болотисто - почва словно бы пропитана водой. Место стоянки - это детская площадка на конечной станции фуникулера (да-да, мы могли сегодня и не корячится несколько часов, а домчаться в кабинке на самый верх).
При постановке лагеря первым делом нужно скинуть ружье в палатку. По традиции ружье кладется между спящими участниками....

Пишу эти строки у очага - впервые открытый огонь за время похода. Дети природы с восторгом сушат на решетке грибы и шинели. За столами бурлят разговоры у клокочущих котелков.

Небо вызвездило и, при желании, на фоне млечного пути можно было прочитать: "Здорово, жабы!"

Авангард армии переходит хребет Росшток (общая протяженность пути - около 18-и верст) и вступает в бой у деревни Мутен. Суворов и основная часть войск - в долине реки Хюри, ночуют в деревне Кинцерн-Альп.
В Шахенской долине, у Альтдорфа, французы атакуют Розенберга, но успешно отбиты.

28 сентября 2019 Кинциг-Кульм – Муотаталь

Сегодня предстоит тяжелый день. Нас ждут к 16 часам в Муотатале французы и зрители для организации самой крупной реконструкции в Швейцарии за последние 220 лет.

Построение уже в 5:30 – утреннее "к молитве" и “Зорю бить” на вершине в темноте. Спешно приготовили завтрак и убрались за собой. Тут вышел конфуз - Кристиан потихоньку сказал, что кто-то манкировал наличием комфортабельного ватерклозета и справил естественные надобности за баней. Неловко вышло.

Мы вышли около 8 и через два часа попали на перевал Кинциг-Кульм. Подъем был крутой и снова со ступеньками.

На узкой тропе мы повстречали коров, которых гнали нам навстречу. Пришлось прижиматься к краям на поворотах серпантина. Удивительно, как такие громоздкие животные умудряются ходить по крутым склонам.

На перевале мы оставили запись о нашем походе в книге, хранящейся в каменной беседке, отделанной закопченными деревянными балками. Записей в книге не так уж много, особенно на русском языке. Зато балки изрезаны ножиками. Самые старые даты - порядка 100 лет назад.

Дальше предстоял путь вниз по автомобильной гравийной дороге. Мы относительно бодро маршировали по мрачноватым безлесным склонам, растянув наши ряды. Среди мушкетеров выделился большой любитель быть в авангарде - Владимир Ковалев, прозванный за это "Вовангардом". Публика недоумевает, чем Володя поддерживает столь высокую энергичность день за днем. Я в этот раз шел в конце, мне почему-то на спуске бывает тяжелее, чем на подъеме. Облачная погода и пустынная, покрытая травой и камнями, местность навевает меланхолию и хочется запеть свою степную дикую песню, в задумчивости склонив голову над ружьем...

Поскольку сегодня предстоит битва с раздачей пороха, мы выбрали время для тренинга по стрельбе, и нескольких новобранцев, в том числе и меня, обучили приемам заряжания и стрельбы из кремневых ружей XVIII века. Самое трудное для меня оказалось - удерживать ружье горизонтально после команды "Пли!". Так и хочется опустить его и передохнуть.

Когда мы уже спустились в лесистую часть долины и около 14 часов едва присели передохнуть, пришло известие, что французы поднялись снизу и заминировали мост. Не успел я нормально завязать узлы на своем заплечном мешке, как мы скорым маршем спустились к мосту, егеря его проверили, и тут мы соединились с остатками разбитого корпуса Римского-Корсакова, сиречь нашими товарищами, которые решили не штурмовать Кинциг и объехали его на автобусе. Остатки были разбиты настолько, что даже носили фуражные шапки вместо шляп.

Здесь мы построились и получили патроны. Судя по мрачным лицам наших командиров, нас ждет засада на пути вниз. Так и вышло, двинувшись вдоль реки по узкой дороге, мы вскоре столкнулись с отрядом французов, подстерегающим нас за поворотом.

Не снимая нашего скарба и скаток мы построились в боевые порядки и начали перестрелку. В этот момент я, чтобы принять исторический облик, снял очки и положил их в патронную суму, поэтому большую часть произошедшего могу реконструировать лишь по фотографиям. Егеря попытались обойти противника слева по склону и справа по реке, открывая беспокоящий огонь. Два взвода же линейной пехоты, сделав несколько залпов дважды ходили в штыки, причем в первый раз вынуждены были отступить, а во второй уже опрокинули французов. В это время егеря мокли в воде и падали с горы, в результате окружили врагов. И те отступили.

Я почувствовал, как это неприятно, когда в тебя целится шеренга противников, а твое ружье дает осечку за осечкой. Вот тогда и хочется в штыковую. Отрывистые команды, запах пороха, раж схватки - это то, ради чего, вероятно, многие и идут в реконструкцию. В нашем же проекте этому была посвящена лишь небольшая, но, несомненно, яркая часть.

Закончив эту промежуточную баталию, мы временно побратались с французами и пошли вниз к городу. К нашему ужасу идти оставалось еще часа полтора. Дорога простая - автомобильный серпантин, но идти надо было очень быстро, потому что нас ждали зрители, которых заранее пригласили на реконструкцию битвы при Муотатале. Мы шли на последних резервах организма, такое ощущение, что ноги крутились уже как колеса у парохода. В самом конце мы срезали серпантин по крутому травяному склону и часть воинов попадала. Нужно было тормозить прикладом ружья, а трепетные в отношении своего оружия реконструкторы, предпочли бороздить траву своими афедронами нежели запачкать приклады.

После спуска мы просто уселись на бетонной мостовой и должны были перевести дух. Какова же была наша радость, когда мы узнали, что автобус, готовый отвезти нас, стоит буквально за углом, а рядом с ним шадринские мушкетеры, которые с огромной с их стороны любезностью накупили на всех местного пива.

Ободрившись пенным напитком и скинув лишние вещи, мы были готовы к сражению.

И вот в назначенное ранее время, на зеленое поле под бой барабанов и в сопровождении флейтистов, вышли цепи егерей и "коробочка" мушкетер. Зрители приветствовали нас - и тут мы поняли, что не меньше половины из них русские или русскоязычные.

Глядя на эти реконструкторские битвы, я вспоминаю свои заигры в Warhammer под незабвенную музыку Faith No More. Эти отряды гоблинов и гномов, идущие под знаменами в атаку, сопровождаемые ледяной магией. Ну.... вернемся к нашему сражению.

После перестрелки егерей с французами, двинулась вперед неумолимая машина линейной пехоты.

Во время сражения было несколько интересных моментов, например, когда французы умудрились зайти к нам в тыл и мы замешкались в своих маневрах - как разворачиваться: просто кругом, или с захождением? Другая интересная позиция получилась, когда егеря и мушкетеры сходились под прямым углом, зажимая и вытесняя французов в угол поля. А также запомнилась атака скорым шагом вверх по травяному склону.

Постепенно мы загнали врагов в угол поля и, скинув их со склона, отогнали за очередной чертов мост (исторический) и там остановились и огляделись. В итоге до конца дошло меньше половины воинов - многие предпочли пасть на поле и передохнуть. И их можно понять - в горячке боя сильно не хватает дыхания.

После сражения мы выстроились у моста и дали полюбоваться на себя зрителям, которые до того следили за нашим маршрутом через посты в соцсцетях. Со стороны поля подбрели наши "мертвые" и встали в строй. Очень символично.

Борис прочитал лекцию об обмундировании и питании суворовских солдат, нам перепала целая гора вкуснейших и сочных яблок, а впереди нас ждал лагерь, оборудованный заранее французами.

Весь вечер под усеянным крупными, как лилии на гербе бурбонов, звездами, разносились русские, казацкие и французские песни.

Завтра нам предстоит перевал Прагель.

Главные силы армии спускаются в долину реки Муота. Авангард Багратиона занимает деревню Мутен. Обоз начинает прибывать в долину Муоты. Суворов ночует в женском монастыре св. Иосифа. От пастухов, а потом - от аббатиссы Суворов узнает о поражении войск Римского-Корсакова.

Арьергард Ферстера выдвигается в сторону перевала Кинциг-Кульм, отбивая слабые атаки французов.

Генерал Молитор занял Гларис, дивизия Мортье прибыла в Швиц.

29 сентября 2019 Муотаталь - Прагель - Клентальское озеро

Сегодня в строю 14 мушкетеров и 14 егерей. Перед подъемом на Прагель мы заехали в францисканский монастырь Святого Иосифа ХIII века, в котором в своем время на 3 дня оставался Суворов. На территории монастыря есть небольшой крест в память русским, павшим в боях в Муттенской долине. Сам крест сделан еще в 1902 году, а установлен в 2012.

Как отметил наш соратник Андрей Жемков: "Именно здесь Суворов получил извещение о тяжелом поражении, которое потерпел корпус Римского-Корсакова и союзные австрийские войска в районе Цюриха. В трапезной этого монастыря состоялся драматический по накалу страстей военный совет, на котором, ввиду окружения армии "горами и сильным врагом" (поскольку выход из Муттенской долины был уже на тот момент заблокирован французами) Суворовым было принято решение уходить на восток, через высокогорный перевал Прагель, соединяющий долины Муотаталь и Клёнталь"

В 12:45 стартовали от монастыря. Сначала шли по автомобильной дороге, через час свернули на тропу. Она, конечно, дарит прохладу. Сегодня жарко - по прогнозу последний из солнечных дней. Любой момент передышки в тени - радует. А если еще похрустеть яблочком, оставшимся после битвы в Муотатале, то вообще красота. Но тут дорога пошла вверх и идти стало тяжелее.
Когда мы поднимались по черным сланцам, стало совсем туго, как минимум Дмитрий Сапранов словил тепловой удар. Пришлось частично его разгрузить и, конечно, скинуть мундир. К 15:20 мы выдохлись и сделали перерыв на обед, чуть не доходя до источника, обозначенного на карте. Долго остывали.

Тут у меня стойкие ассоциации с привалами хоббитов в лесу - то в окрестностях Шира, то по пути в из Гондора в Мордор. Славная солонина и добрая трубка. Ленивый разговор и задумчивое ковыряния палочкой в пропитанной солнцем и муравьями земле.

А дальше путь стал более пологим вплоть до самого перевала, где вырвавшаяся вперед группа обретших второе дыхание успела на закате в 18:30 остановить выходящих из бара хозяев и получить по бутылочке пенного напитка. Да, это было не по уставу. Но уж очень хотелось, надеюсь наши руководители простили нас.
Здесь же, на перевале, мы распрощались с Андреасом и Кони. Они возвращались в свой кантон. Кстати, что касается Хоббитании - Андреас сегодня шел босиком.
Спуск с перевала совершали ну очень скорым шагом. Видели группы людей, приехавших понаблюдать за брачными играми красных оленей на противоположной стороне долины. Когда мы перешли на ту сторону и в темноте, никак не разгоняемой пусть даже и ярким светом швейцарских звезд, услыхали трубный рев, то, признаться, поначалу подумали, что это егеря по своему обыкновению шутят. Однако это и в самом деле где-то рядом бродил жаждущий близости олень. Последовала команда "Штыки примкнуть! На руку!" и противокавалерийский маневр был подготовлен.

Когда становится скучно маршировать под уже 100 раз повторенные строевые песни - начинается адаптация к маршу произведений, казалось бы, для сего не предназначенных, например "Если друг оказался вдруг..." или "Но если есть в кармане пачка..." В принципе, любая уловка идет в ход, чтобы разнообразить ходьбу.

К 20:30 мы на месте, преодолев около 18 км. Ночуем мы на берегу очень быстрой реки. Оставшиеся на сегодня в обозе товарищи расчистили место от следов коров, приготовили ужин и пополнили запас пива. Наш лагерь прямо рядом с гостиницей и рестораном. Тут можно даже принять душ. Единственно, что я подумал - а стоит ли вообще принимать душ, если я уже не смог отличить чистый носок от того, который носил непрерывно в течении четырех дней. Решил не ходить.

Я человек в реконструкции новый - совсем не знакомый с этой средой. Мне нравится, что люди, имея свои гражданские специальности, при этом погружаются в особенности костюма, быта и прочих признаков минувших дней. Особо привлекает меня интеллектуальная смелость тех, кто занимается узким вопросом: военный костюм конца царствования Петра I или особенности техники фехтования при абордаже в темное время суток и т.д.
Мне нравится, что у многих ребят хорошая память на песни, а цитаты из кинофильмов и книг так и пестрят и искрят. Нравится также и повышенный уровень социального интеллекта у большинства участников - готовность искать компромиссы при достижении поставленной цели.

Скоро поход наш кончится и будет не хватать ранних подъемов, тумана, портупеи на поясе и штиблет. Вот тушенка, пожалуй, порядком надоела. А что самое главное - будет не хватать нормального соотношения между определенностью планов и случайности в деталях этих планов. Городская жизнь в этом смысле угнетает с одой стороны однообразием, а с другой - требованием постоянно принимать решения, имеющие долговременные последствия.

Военный совет, на котором принято решение идти через Гларис на соединение с генералом Линкеном. Авангард начинает выдвигаться из Мутенской долины. Решено оствить раненых в Мутене. Там же остается Розенберг, ожидая подхода арьергарда.

Австрийцы выдвигаются через гору Брагель в долину Клёнталь, Ауффенбах начинает бой с передовыми французскими пикетами.

Молитор отбрасывает австрийцев Линкена до Швандена, а сам спешно выдвигается к озеру Клёнталь. На помощь Молитору прибывают силы генерала Газана. Во французской армии в этот день проведены обширные перестановки в командном составе.

30 сентября 2019 Клентальское озеро - Шванден

Утром нас поразил шеф-повар (он же управляющий ресторана), принеся свежевыпеченных булочек на всю честную компанию.

Вышли в 10:20.

Егеря пошли по тропе, ведущей по правому берегу Клентальского озера, а мушкетеры, по уже сложившейся традиции, предпочли более цивилизованный путь, то есть автодорогу. Однако, учитывая что сегодня в этом кантоне проходит большой коровий праздник и по дороге прогнали сотни коров, вся она густо напомажена швейцарским гм... шоколадом.

Озеро зажато в скалы, подобно норвежским фьордам, но выглядит домашним и милым. Дойдя до конца озера, мы, как обычно, засели в ресторане и стали обсуждать прошедшее и планируемое. Тут настоящий отдых - городская суета окончательно отпускает. Саша Трофимов даже искупался. Вид на озеро фантастический. Уже сейчас, следующей весной, я вспоминаю этот вид, как один из наиболее сюрреалистических и гармоничных. Спокойная гладь озера и несколько лодок на ней, уходящие в поднебесье крутые скалы, из-за которых время от времени вылетает легкий самолет. Все залито мягким солнечным светом и он бликует на стаканах с местным клинским.

С флейтами и песнями мы спустились с горы в Гларус. Тут мы посмотрели очередной дом, в котором квартировал Суворов 01 октября. Обычно осмотр выглядит по-военному четко и абсурдно:

- Три шага вперед! Налево кругом! Любоваться домом Генералиссимуса Суворова!

Сам дом трехэтажный, построен в 1767 году. У музея снова разыгралась сценка международной солидарности. На нас глазел дядька сурового вида, оказавшийся сербом. После того как Дрейк дал ему подержать ствол, тот от отчаяния, что особенно нечем одарить нас, полез в машину и достал несколько бутылок воды и колы. Это было весьма уместно, так как день все-таки достаточно жаркий.

Затем мы заглянули в предбанник местного военкомата и придирчиво осмотрели два современных полотна о битве в Клентальской долине. Руководитель местной выставочной галереи Каспар угостил нам пивом и лимонадом, а его жена сфотографировала нас, с тем чтобы мы попали в завтрашние газеты.

Но вот - снова в путь, еще два часа до места нашей ночевки в палатках на территории местного стратегического объекта - гидроэлектростанции. Уникальная беспечность швейцарцев - пустить дикую орду в такое место, да еще с незапирающимися дверями в машзал - с тем чтобы посещать туалет (ну да, а не в кусты же ходить и на речку!).

Сегодня нас покинула группа мушкетеров из Шадринска, на прощание они одарили нас парой ящиков пива. Едва успели мы скинуть вещи и приготовиться вкушать ужин, как в сгустившемся мраке увидели отблески факелов и услышали угрожающий барабанный бой - ну конечно, наконец-то по нашу душу местные отряды самообороны выдвинули факельные шествия! А вдруг снова французы?

При оружии оставалось не много бойцов, из мушкетеров встали в строй мы с Андреем Жемковым (ну и, конечно, Борис). Но оказалось, что тревога ложная - это нас заметили местные реконструкторы, сбегали домой переодеться и решили навестить нас, опять же, одарив нас пенным напитком, которой только еще через уши у нас не льется. Несмотря на навалившуюся усталость, нам пришлось держать марку - вести светскую беседу, выпивать и петь песни. В промежутке я едва успел засыпать в себя тарелку остывшего супа из тушенки. Мы отлично пообщались с швейцарцами и горские напевы вперемешку с просторными как степь казацкими песнями еще долго гуляли эхом по окрестностям. Удивительно, кстати, некоторое сходство в мотивах и манере подачи.

Я опробовал свою любимую фразу из "Республики ШКИД" - гебен зи мир битте айне зигареттен, в ответ на что наши любезные швейцарцы метнулись к машине и принесли целых полблока местных сигарет. В ответ я угостил их нашим солдатским супом с сухарями. Как расползались спать, я уже плохо помню.

Сегодня прошли около 20 км и почти все время по асфальту. Тут ноги все-таки набились, я укрепил их пластырем.

Тревожный вопрос у всех - как будем проходить Паникс, кто пойдет на перевал. Ну, завтра увидим - как дойдем до Эльма.

Бой в долине Муоты: французы с большими потерями отброшены обратно к Швицу. Продолжение боя у оз. Клёнталь: авангард Багратиона прорывает сильнейшую позицию французов и вынуждает их очистить дорогу к Гларису. Полк Барановского 2-го занял деревню Ридерн в 15 км за озером Кленталь. Суворов и корпус Дерфельдена переходят перевал Брагель и спускаются в долину Клёнталь. Вечером начинается снег с дождем.

01 октября 2019 Шванден - Эльм

В 9:20 на автобусе двинулись в сторону музея Вальтера Геллера в городе Линталь. Все выглядят бодрыми, сказывается целебный швейцарский воздух и солнечная погода. Сейчас +10 градусов по Цельсию.

Осмотрели музей. Вальтер Геллер с 1970-х собирает по долинам артефакты времен Суворовского похода. На этой почве он имел проблемы с местными властями, поскольку то, что он собирал, по их мнению является народным достоянием.

Вальтеру в его делах помогали некоторые русские спецслужбисты в отставке.

Мы дружно попозировали, изображая будущую диораму, которую Вальтер собирается в скором времени собрать с применением восковых фигур. Что интересно, за отдельную плату порядка 200 евро можно предложить свою физиономию в качестве одной из моделей. Всех насмешил тщеславный егерь Геннадий, который изъявил горячее желание быть моделью со своей фактурой, но не спешил выкладывать заветные 200 евро.

https://www.facebook.com/walter.gahler.7/videos/2784034001630617/

Как это принято, было и угощение, что уж об этом и упоминать. А еще каждый участник получил по пуле... нет не в лоб, а в пакетике – пулю, найденную на поле боя, случившегося 220 лет назад. Вот это по-настоящему ценный сувенир.

В 13 часов двинулись вверх и к 18:30 основная группа пришла в кемпинг над городком Эльм. Очень уютная стоянка в самом тупике долины, в сосновом лесу – очень карельская. Через долину виднеются зловещие фиолетовые склоны Карадараса Паникса. А у нас горят костры, поедается густой мушкетерский суп. Вечерние разговоры и стратегии завтрашнего перехода – кто готов идти, что с собой брать.

Хоть и есть план ночевать завтра на перевале в домике, тем не менее планируется брать несколько палаток.

Суворов вступает в Гларис, французы отброшены от деревни Нетсталь до деревни Нефельс. Последняя несколько раз переходила из рук в руки, остается за русскими, но вечером по приказу Суворова Багратион отходит к Нетсталю на соединение с остальными войсками Дерфельдена.

Яростный арьергадный бой в долине Муоты. Французы отброшены к Швицу, их потери составляют не менее 2500 человек (убитыми, ранеными и пленными), пять пушек. Убит один из генералов, взят в плен командир 108-й полубригады бригадный генерал Лакур (часто ошибочно пишут, что в плен попал Лекурб). По легенде (впрочем, не подтвержденной) Массена едва не пленен унтер-офицером Махотиным. У русских убит генерал Поздеев 2-й. Предположительно, потеряно одно из знамен. Все свидетели боя (русские, французы, швейцарцы) отмечают необычайную ярость и храбрость русских войск в этом бою. 

02 октября 2019 Эльм – Паникс

Подъем в 5 утра. Всю ночь шел сильный дождь. В сырости и утренней мгле мы увязали свои заплечные мешки, почистили ружья кирпичом и к  8:45 были готовы к построению перед выходом. По ходу дела Борис дал интервью швейцарским корреспондентам, которые делают о нас сюжет на местном ТВ. На камеру мы застегнули пряжки, завязали тесемки и подтянули шнуры в шляпах.

Одному из мушкетеров пришла из дома печальная весть — умер отец. Конечно, поход для этого участника был окончен. В этом месте мы чувствуем, что, несмотря на потери, отряд должен двигаться вперед. Напряженные лица темнеют, выслушивая все те же команды, и вот мы впечатываем каблуки в дорогу к вершине нашего похода — перевалу Паникс.

Среди идущих осталось 9 мушкетеров и 14 егерей. В Эльме мы заглянули в очередной дом Суворова — весьма презентабельно обставленный. Дом построен в 1697 году, сгорел в 1968, выкуплен и восстановлен нынешним хозяином — Каспаром Ринер-Штурмом.

Идем по дороге вверх к военной базе, оснащенной танковым полигоном. Надо же — в Швейцарии есть танки. Время от времени принимается дождь. Когда мы прошли мимо базы и остановились у известного памятника суворовскому гренадеру, то нас нагнал уазик, из которого выгрузили для нас термос с чаем на альпийских травах и шоколадками. Очень мило.

После перекуса ровно в полдень наши колонны пошли на штурм Паникса. Сергей Довлатов словами своего лирического героя говорит: "Вообще страсть к неодушевленным предметам раздражает меня… Есть что-то ущербное в нумизматах, филателистах, заядлых путешественниках, любителях кактусов и аквариумных рыб. Мне чуждо сонное долготерпение рыбака, безрезультатная немотивированная храбрость альпиниста, горделивая уверенность владельца королевского пуделя… Короче, не люблю я восторженных созерцателей. И не очень доверяю их восторгам. Я думаю, любовь к березам торжествует за счет любви к человеку. И развивается как суррогат патриотизма”

Отметим надуманность этой дихотомии, я думаю, как раз в этом и величавость человека – в способности за горой, березой и закатом увидеть себя, своего собрата, свой или чужой психотип. Тем чуднее будет нам бродить по марсианским горам, понимая, что нас с ними ничего не связывает, не считая Марсианских хроник Рэя Бредбери.

А здесь мы непритворно видим за камнями и пейзажами кряжистые фигуры наших предков, за каким-то чертом заброшенных в эти чужие места.

Подъем идет в три этапа по относительно пологой тропе. С погодой нам, в целом, повезло — облака часто гуляли кругом, выше и ниже нас, а ветер был не слишком сильный и холодный.

Колонны наши растянулись сильно, не менее чем на километр. Я, в основном, старался держаться ближе к голове, но все-таки не выдержал темпа, паузы для отдыха становились все длиннее. В самом конце буквально на последних десятках метров, отдохнув у горного озера и надев плащ для согревания, я почувствовал такую усталость, что условился с собой проходить тридцать шагов и отдыхать по две минуты.

Оказаться в числе первых на вершине мне не удалось.

Группа дошла в среднем к 16:15. При виде заветного домика на вершине путешественники издавали радостные вопли и салютовали пришедшим раньше.

Почти сразу по приходу погода стала портится — пошел снег и задул ветер. Стало резко холодать. Была партия желающих отправляться тут же дальше вниз, но против было несколько аргументов:

* Ухудшающаяся погода и сумерки

* Опасный неразведанный спуск

* Неясность с базовым лагерем по другую сторону перевала

По счастию, возобладала партия разумных и попытка продолжения пути не была осуществлена.

В результате 25 человек втиснулись в деревянный дом перегонщиков коров, рассчитанный номинально на 14 спальных мест. То что называется — в тесноте, да не в обиде.

Мушкетеры оккупировали нары на втором ярусе и выложились там рядком. Переворачиваться приходилось по команде. В какой-то момент я осознал, что размещаюсь на пространстве в 20 см по ширине.

Питание, конечно, тоже выполнялось поочередно — поартельно.

Команда наших операторов частично разместилась в палатке, постепенно превращающейся в груду снега.

Под мокрым, облепляющим нас снегом выполнили обряд, задуманный Борисом еще в Москве — разрубили и сожгли его унтер-офицерскую алебарду. Как и 220 лет назад, древко дало нам несколько килокалорий — столь нужных в наступающих сумерках.

Ночью дежурили по двое — поддерживали огонь в печке и время от времени проветривали помещение, потому что уж очень становилось душно. Проснувшись на свое дежурство, я с изумлением ощущал покалывание мельчайших снежинок, которые нещадный беспрестанный ветер пропихивал в незаметные щели в стенах хижины. Выход за очередным поленом в морозную ночь запоминается, как выход в открытый космос.

Суворов - в Гларисе.

Бригада Ауффенберга уходит на соединение с войсками Линкена.

В долине Муоты Розенберг распускает слух о готовящемся наступлении на Швиц, а сам приказывает войскам выступать в сторону Глариса. 

03 октября 2019 Паникс – Пиньо (Я и Пушкин)

"Лагерная жизнь очень мне нравилась. Пушка подымала нас на заре. Сон в палатке удивительно здоров. За обедом запивали мы азиатский шашлык английским пивом и шампанским, застывшим в снегах таврийских. Общество наше было разнообразно." А.С. Пушкин

Пробуждение в нашей доброй хатке в 7 утра. Егеря в лице Максима Леуса сготовили исполинское количество макарон на всю честную компанию, за что ему и поныне не должны утихать славословия.
За дверь выходишь на залитую солнцем, промороженную и засыпанную снегом седловину - и дружный ах раздается! Красиво, дико, безлюдно, романтично.

Настал долго ожидаемый нами всеми момент "зарубания". Экспедиция разделилась на две команды - более опытные и ретивые пошли торить тропу и искать подходящий склон, оставшиеся же приводили в порядок домик, давший нам ночлег. При свете дня можно было разглядеть надписи, выцарапанные на стенах. Самая древняя, конечно, не суворовских времен, но где-то, пожалуй, 100-летней давности.

В 10 арьергард выдвинулся по протоптанной тропке и уже минут через 10 соединились с авангардом, который как раз налаживал веревочную страховку на выбранном склоне. Как выяснилось, не так просто было найти подходящее место, уж очень крутой спуск. Как раз на этом месте показаны солдаты на знаменитой картине Сурикова, скатывающиеся на своих афедронах словно бы прямо на штыки товарищей, катящихся ниже.
Некоторые наиболее рисковые наши солдаты попробовали повторить такой способ спуска по каменистым склонам, однако в основном мы шли цепочкой, круто поворачивая и ступая след в след по ступенькам, которые делал идущий впереди Андрей Жемков.

Местами было скользко и спуск шел по заданной программе: левая нога, опора на приклад, правая нога. Повторить. Приклад от сей экзерсиции поистесался несомненно.

Когда крутой заледенелый склон закончился мы пошли по щиколотку в снежной каше под яркими лучами солнца. На душе было радостно, мы форсировали высшую точку нашего похода.

Над красивейшим ущельем, в глубине которого бирюзеет горное озеро и где-то фантастически далеко летают орлы, мы повстречали Джузеппе и его магазинчик, вырубленный в скале. В ассортименте пиво, кола и коровьи колокольчики.

Но расслабляться было рано, даже на горизонтальной тропе было скользко — а лететь с обрыва как до Луны. Особенно сложно перепрыгивать ручьи, пересекающие наш путь.

К 13:20 мы подошли к кресту, где встретили журналистов, Андреаса, Филиппа и Кристиана. Каждый припер целую гору шоколада. Здесь, стоя у ограды и пережевывая очередную плитку, хотелось даже всплакнуть. От всей этой красоты кругом и надрыва внутри.

Затем мы очень бодро пошагали вниз по асфальтовой дорожке 6.5 километров до деревушки Пиньо, расположенной в еловом лесу и, вестимо, от него получившей свое название. Деревушка, видать, не сильно выросла за 220 лет, с тех пор как суворовские войска спустились и разобрали ее на по бревнышку на дрова.

Вместе с тем, присутствует ресторан Альпина, открытый и пустой. Мы долго сидели на веранде, в ожидании пока появятся хозяева и сможем выпить пива, лениво поглядывая на склоны, с которых пришли. После этого приятно было прилечь на соломе — мы опять ночуем в большом сарае.
Что интересно, пока я дошел от сарая до ресторана и обратно, то порвал в хлам свои хорошие кожаные кроссовки "Еcco". А историческим ботинкам до сих пор хоть бы хны. Единственное, что когда я снимал их сегодня, то почувствовал инородный предмет в одном из ботинков. Оказывается, я как минимум один переход прошагал с батарейкой в ботинке.

В 17:55 прозвучал сигнал сбора в ресторан. Я по-привычке облачился по полной форме и даже прихватил с собой фузею. В ресторане собралась почтенная местная публика и мы. Господин Спеша прочел лекцию о пребывании Суворова и его солдат в Пиньо. По его словам, после Св. Валентина Суворов - самая почитаемая персона здесь. Когда замерзшие войска были в Пиньо, в целом, все прошло мирно, однако одна дама таки забеременела от казака. Тут все дружно заржали и посмотрели на нашего Юру-казака. Ай шалунишка.
В целом, в памяти осталось, что русские вели себя прилично по отношению к гражданскому населению. И даже просили включить все расходы в счет. Услышав о том, что счет, однако, до сих пор не оплачен, егерь Гусев, теребя усы, потребовал, чтобы счет срочно принесли - и мы его оплатим. К счастью, швейцарцы не понимают по-русски..

Посиделки стали по-настоящему праздничными, на душе было легко и радостно, мы пели песни. Как обычно, запевали Андрей Жемков и Игнат. Вечер продолжался в благостной атмосфере дружбы русского и швейцарского народов. Благостность вечера была такова, что нынче я не могу разобрать — что я там накалякал в своем блокноте.

Ну, какой русский текст может обойтись без Пушкина? А точнее: без ведра водки и Пушкина. Будем считать, что про ведро я уже отчитался, но как приплести сюда солнце нашей поэзии?
Ответ прост — перечитываем "Путешествие в Арзрум" и сей скромный труд, ищем параллели. То-то я думаю, откуда во мне столько самоиронии.

"Мне предстоял путь через Курск и Харьков; но я своротил на прямую тифлисскую дорогу, жертвуя хорошим обедом в курском трактире (что не безделица в наших путешествиях) и не любопытствуя посетить Харьковский университет, который не стоит курской ресторации"

"Осетинцы самое бедное племя из народов, обитающих на Кавказе; женщины их прекрасны и, как слышно, очень благосклонны к путешественникам."

"На другой день поутру отправились мы далее. Турецкие пленники разрабатывали дорогу. Они жаловались на пищу, им выдаваемую. Они никак не могли привыкнуть к русскому черному хлебу. Это напомнило мне слова моего приятеля Шереметева по возвращении его из Парижа: "Худо, брат, жить в Париже: есть нечего; черного хлеба не допросишься!"

"Я бросился на диван, надеясь после моего подвига заснуть богатырским сном: не тут-то было! блохи, которые гораздо опаснее шакалов, напали на меня и во всю ночь не дали мне покою."

"При входе в бани сидел содержатель, старый персиянин. Он отворил мне дверь, я вошел в обширную комнату и что же увидел? Более пятидесяти женщин, молодых и старых, полуодетых и вовсе неодетых, сидя и стоя раздевались, одевались на лавках, расставленных около стен. Я остановился. "Пойдем, пойдем, — сказал мне хозяин, — сегодня вторник: женский день. Ничего, не беда." — "Конечно не беда, — отвечал я ему, — напротив."

"Мы ездили в немецкую колонию и там обедали. Пили там делаемое пиво, вкусу очень неприятного, и заплатили очень дорого за очень плохой обед. В моем трактире кормили меня так же дорого и дурно. Генерал Стрекалов, известный гастроном, позвал однажды меня отобедать; по несчастию, у него разносили кушанья по чинам, а за столом сидели английские офицеры в генеральских эполетах. Слуги так усердно меня обносили, что я встал из-за стола голодный. Черт побери тифлисского гастронома!"

"Здесь я встретил армянского попа, ехавшего в Ахалцык из Эривани. "Что нового в Эривани?" — спросил я его. "В Эривани чума, — отвечал он, — а что слыхать об Ахалцыке?" — "В Ахалцыке чума", — отвечал я ему. Обменявшись сими приятными известиями, мы расстались."

Суворов остается в Гларисе, ожидая подхода обозов и войск Розенберга.

04 октября 2019 Пиньо – Иланц

Наш двухнедельный маршрут подходит к концу, для большей части участников это последний ходовой день. Могу сказать, что маршрут был хорошо спланирован. После воодушевляющего подъема на Паникс наутро наступило опустошение и пришло ощущение, что маршировать уже надоело.

Так молодой повеса, завоевав сердце и даже более чем сердце очередной красотки, уходит от нее наутро, застегнув камзол, и целый день более не думает о любви.

В целом, сложность маршрута оказалась вполне терпимой — не запредельно сложной, но и не примитивно простой — были изнуряющие дни, были стертые ноги, но у нас всегда была возможность согреться, хорошо поесть и посмеяться.

Хотя маршировать и не хочется, но все-таки идем мы красивейшими местами — долиной Рейна. С нами, как обычно, Кристиан. Пройдя 12 км, мы оказались в Иланце, необычайно оживленном. Здесь мы сделали часовой перерыв на "поток и разграбление". Кто-то пошел за покупками, Кристиан закупил мяса для сегодняшней вечеринки, я же предпочел просто съесть картошки фри в одиночестве.

В Иланце заканчивается официальная нитка маршрута, но мы все же собрали последние силы и пошли пешком в сторону кемпинга. А расстояние порядка 10 км. Наш командир потихоньку отпускает вожжи: "Без команды! Ныть в три темпа".

Не дожидаясь наступления ночи, последние несколько километров до кемпинга мы все-таки преодолели на автобусе. Здесь мы в последний раз вышли на построение, получили награды за участие и за восхождение на Паникс, сказали друг другу приятные слова.
Отдельно стоит выразить благодарность нашим руководителям и командирам. Они вложились в этот проект, сделали его реальным, продумали тысячу нюансов и, в итоге, совместными усилиями мы достигли успеха.
В силу принадлежности к апшеронцам мне больше выпало общаться с Борисом и он показал себя как заботливый, но требовательный командир, всегда находил подходящее словцо, находясь перед строем. С таким командиром мне, например, было легко.

Вечеринка, которую закатили нам швейцарцы, стала достойным завершение похода. Мяса и спиртного было весьма изрядно. Не сказать, что поле было усеяно сраженными солдатами, но в какой-то момент было близко к тому.

Уезжаем мы рано утром, поэтому не стали ставить палатки, а сидели в ниф-нифнике, покрытом целлофаном, доедали припасы, прятались от дождя. Воспользовавшись моментом, в третий раз за весь поход помылся, с трудом отодрав от себя униформу.

Военный совет в Гларисе. Решено идти через Паникс в Иланц. Войска сосредоточены по линии Гларис-Нетсталь. Из Мутенской долины подходят последние обозы. Казаки и вьючный обоз начинают движение к Зернфтской долине.

05 октября 2019 Иланц – Милан

5 утра. Мы дремлем в автобусе, катящемся в Милан. Конец пути.
Мы выгружаемся на территории знакомого нам музея Volandia и пешком (снова пешком) идем к аэропорту.

Улетающие пошли улетать, а мы с Максом Коноваловым остались в Милане еще на один день. Поглядывая из под своих шляп, мы прошагали по улицам города еще 12 километров, оценивая прелести кабачков и итальянок. И тем и другим мы остались довольны. Равно как и состоявшейся длительной беседе "за жизнь".

Русская армия продолжает двигаться в сторону Паникса. Суворов ночует в с.Эльм, в доме ландфогта Фрайтага. Багратион ведет арьергардные бои с войсками Молитора, отступая через деревни Шванден, Зооль и Энг, вечером также отходит к Эльму.

06 октября 2019 Милан – Москва

Я остался один в Милане. Медленно, словно потрепанный корабль, позеленевший от мхов и водорослей, я закрываю за собой дверь гостиницы и бреду по утреннему городу к вокзалу. Ощущение истонченности бытия, когда струны души обнажены, как после долгой попойки с хорошими людьми и может быть даже мимолетной, но оглушающей влюбленности. Холодок и отстранение, как от электронной музыки и жвачки с ментолом.

Лицо обожжено, саднят набитые портупеей раны, вся одежда пахнет дымом, потом и порохом.
Закрываешь покрасневшие глаза и видишь перед собой дорогу, обрывы и повороты, ноги товарищей, неутомимо наматывающие километры швейцарского зеленого рулона, контрастную форму мушкетер и бравую расхристанность егерей. Красивые лица, освещенные горним светом с перевалов.
И в голове звучит джур-джур ручьев, звяк колокольчиков и "ва кууу - ва куууузнице"...

Нам дано было видеть то, что делает жизнь незабываемой и неповторимой.

Войска Молитора занимают Эльм.

Русская армия поднимается на хребет Паникс. Авангард Милорадовича достигает Иланца. Суворов и его арьергард ночуют на перевале. Далее - только вниз.